Все что мне нужно, я могу сделать сейчас, а на потом оставлю горечь и разочарования от криво пройденных прямых дорог.
Я боюсь. С каждым днем мои страхи усиливаются. Я загоняю себя в «угол свободы». Единственное о чем я думаю это свобода, которую я получила. Я не знаю, куда ее девать? Что с ней делать? Я благодарна Стасу за нее, но я не знаю, как себя вести в этом случае. Я получила свободу так внезапно. Сама не ожидая этого. Наверно поэтому я не знаю как себя вести. Надо срочно одевать «ошейник» из своих законов и правил. Пока чувство свободы не перерасло в панику илитого хуже, паранойю. Скоро, уже скоро уедем отсюда. Тогда можно снять «ошеник». Пока надо оградиться от полученной свободы. Пока она не должна меня захлеснуть. А потом!!. Эх!! Была, ни была!! Надеюсь, все это произойдет поскорее. Поскорее уеду, поскорее потону в свободе! Я имею на это право!!
Ах… как порой хочется увидеть знакомые лица. Рядом. Слышать их дыхание и видеть, что они такие же, как ты.
Как бы я хотела увидеть Стаса. Но знаю, что этого мне нельзя. Нельзя и думать о нем. А я думаю… Нельзя и мечтать о разговоре, простом дружеском разговоре. А я мечтаю… Я наверно сошла с ума?.. Как часто я себе многое запрещаю, то что хочется. И делаю то, что мне неприятно, и порой противно. Вот на кладбище, когда мы были со Стасом, я говорила то, что хотела и умолчала, о чем хотела. Делала почти то, что хотела. Но я хотела бы, чтобы он в тот момент спал, или вел себя как Кэта; позволяя делать то, что хочу я, но, не позволяя делать то, что не хочет она. Вот был бы такой момент, один момент. И я разрушила бы все свои цепи, я бы их просто разбила и была свободна до конца.
Порой хочется, чтобы твои мысли прочел тот, о ком эти мысли. А с другой стороны, что он обо мне тогда подумает? Если бы это был какой-нибудь гопник, то ладно, но он ведь друг! Даже больше чем друг. Это как яблоко в райском саду: сорвать хочется, но страшно и нельзя, законы не позволяют. Мои законы.
Люблю писать. В письме ты можешь сказать все, что не решаешься произнести вслух, глядя в глаза. Объясниться в чем-то через письмо легче. Как говориться: «Всем авторам и поэтам «свободу слова»!!». Вот и в письме тоже «свобода слова». Что хочу, то кричу!! Эх, была бы моя воля! Да топоры в обе руки! Я б вам устроила «свободу слова».
Не хочу предавать. Особенно свою сестру – Кэту. Я себя до сих пор плохо чувствую за Шарка. А теперь… Теперь меня съедают черти страха, что, не дай карась, опять может тоже случиться… Как я ей потом в глаза смотреть буду! Поэтому и боюсь со Стасом оставаться наедине, или почти наедине, без Кати. Поэтому стараюсь как-то насолить Стасу. Зачем? Потому что боюсь. Себя боюсь. Предать боюсь.
10.11.2005 г.
Ах… как порой хочется увидеть знакомые лица. Рядом. Слышать их дыхание и видеть, что они такие же, как ты.
Как бы я хотела увидеть Стаса. Но знаю, что этого мне нельзя. Нельзя и думать о нем. А я думаю… Нельзя и мечтать о разговоре, простом дружеском разговоре. А я мечтаю… Я наверно сошла с ума?.. Как часто я себе многое запрещаю, то что хочется. И делаю то, что мне неприятно, и порой противно. Вот на кладбище, когда мы были со Стасом, я говорила то, что хотела и умолчала, о чем хотела. Делала почти то, что хотела. Но я хотела бы, чтобы он в тот момент спал, или вел себя как Кэта; позволяя делать то, что хочу я, но, не позволяя делать то, что не хочет она. Вот был бы такой момент, один момент. И я разрушила бы все свои цепи, я бы их просто разбила и была свободна до конца.
Порой хочется, чтобы твои мысли прочел тот, о ком эти мысли. А с другой стороны, что он обо мне тогда подумает? Если бы это был какой-нибудь гопник, то ладно, но он ведь друг! Даже больше чем друг. Это как яблоко в райском саду: сорвать хочется, но страшно и нельзя, законы не позволяют. Мои законы.
Люблю писать. В письме ты можешь сказать все, что не решаешься произнести вслух, глядя в глаза. Объясниться в чем-то через письмо легче. Как говориться: «Всем авторам и поэтам «свободу слова»!!». Вот и в письме тоже «свобода слова». Что хочу, то кричу!! Эх, была бы моя воля! Да топоры в обе руки! Я б вам устроила «свободу слова».
Не хочу предавать. Особенно свою сестру – Кэту. Я себя до сих пор плохо чувствую за Шарка. А теперь… Теперь меня съедают черти страха, что, не дай карась, опять может тоже случиться… Как я ей потом в глаза смотреть буду! Поэтому и боюсь со Стасом оставаться наедине, или почти наедине, без Кати. Поэтому стараюсь как-то насолить Стасу. Зачем? Потому что боюсь. Себя боюсь. Предать боюсь.
10.11.2005 г.