Вчера... ходил в гости к Ирдису. Напросился на массаж, потому что уже неделю не мог спать нормально, а Гера делать отказывался. Напросился, бля... на свою голову. Короче, пришел. Меня не ждали, потому что я должен был предупредить, а я этого не сделал. Не важно. Массаж мне, конечно, сделали. Раскатали как блинчик по полу, еще и издевались, подкалывали всячески. На самом деле, легко играть на моей доверчивости. Я быстро все возвожу в ранг "дружба - хорошо", и в этот самый момент "люди" меня начинают пугать, бесить, и делать со мной то, чего я не понимаю. Я испугался. Я почувствовал себя маленьким и беспомощным. И я ничего не мог сделать. Чужая злость настолько меня пугает и отталкивает, на сколько она вообще может напугать и оттолкнуть. Мне каждый раз приходится наступать себе на горло, когда я через страх улыбаюсь ему. Я не боюсь, когда у него хорошее настроение, или когда мы разговариваем на посторонние темы. Но все остальное пугает меня. Я хотел бы от него избавиться, но нет же! Ебанный мозг требует стресса. Гребанные адреналиновый наркоман. Я вчера очень испугался. Я даже хотел убежать, спрятаться, забиться в угол, где меня никто не достанет. Где я даже голоса не буду слышать. И это не прошло, даже когда я был уже дома. Этот страх... это даже не страх как таковой, а какое-то внутреннее ощущение, что вот сейчас тебя будут убивать, а ты ничего не можешь с этим сделать. Я почувствовал то, что считал невозможным почувствовать. Я почувствовал злость и упоение чужим страхом и чужими страданиями. Моим страхом! Моим страхом наслаждались! И пили его, как молодое вино - легко и с удовольствием. Это ужасное чувство. Ужасное ощущение. Оно липкое, не смывается. Оно просачивается под кожу, и гнездится где-то между сердцем и маткой. Плодится там, и добирается до мозга за доли секунд. Зрачки расширяются, и тело готовится либо рвать, либо умирать. И когда ни того, ни другого не происходит страх начинает есть твои ноги. Обгрызает до колен, так, чтоб наверняка. А потом руки. И не забываем лицо. Страх полностью сжирает лицо. Оно становится не твое. Маска из мышц и кожи, та, что оставляет страх. Страх любит менять маски, но всегда остается только страхом.