Многие важные вещи я забываю. Не, не то что бы они были прям такими уж и важными. Но являются хорошими и значимыми моментами. Вот например: мой разговор с отцом об облаках. Я был в пятом классе, ли в третьем? Я не помню когда я был. Но у нас по рисованию было поручено нарисовать облака. И тут как к стати мы с ним об этом стали разговаривать. Он обратил мое внимание на то, что плотные облака как-будто лежат на сфере. Имеют площадь соприкосновения, и не падают ниже. Это я потом и зарисовал. А вещи, которые не очень важны. Вещи, которые ставят в тупик я помню. Например его поведение. Когда он был рядом, он конечно радовался. Но радовался не так, как обычные отцы. Он учил меня. Учил понимать. Понимать других и себя. Он много рассказывал о библии, так как был сломанным человеком. Но больше он рассказывал о Люцифере. О начале истории противостояния. О причине и природе этого. А возможно только это я и запомнил? Когда он водил меня на собрания, я показывал себя разумно. Я говорил то, о чем другие молчали. И проявлял знания. Я так и не понял, почему дети, которые в этих "школах" учились, знали меньше меня. Помню было там вводное занятие. И я "выиграл" в знании истории событий у других детей, которым это преподается. Такие моменты я не забываю. Или чаще других вспоминаю. И приходиться осмысливать их заново. Ведь отец много знал. И показывал он мне все это не ради того, чтоб я стал "порядочным христианином". Он знал о моей природе. И он защищал меня. Так, как мог. И его смерть почти сломала меня. Она меня надломила. Да, звучит глупо. Но когда я был на грани, то был знак. А может это было стечение обстоятельств и случайность. Кровавая луна. Полная кровавая луна. Зрелище не особо впечатляющее, но многое показывающее тем, кто ищет. Мне так смешно. У меня много знакомых, которым от церквей плохо. Они не могут входить, и даже смотреть и подыматься им больно, неприятно, плохо. Я их понимаю. Хотя у меня к церквям давно выработался иммунитет. Благодаря отцу. Благодаря тому, что он меня водил на эти собрания. Мне там было неприятно. Словно начинаешь заболевать гриппом. Но с каждым разом это проходило все быстрее и безболезненее. Я ему ничего не говорил. Молчал. Молчал зря. Именно из-за того, что я промолчал его убили. Именно из-за того, что я захотел его убить его убили. Собственно, угрызения совести я давно свел на нет. Не надо было становиться у меня на пути. Не надо было. Мне жаль только одного. Что я так и не смогу прочесть книгу, которую он мне подарил. Ее украли. Когда мы жили в бараке, он привез книгу, на ней был череп пронзенный крестом, или что-то такое. Он сказал, что пока что я мал чтоб понять ее. Но придет день. Но день не пришел, книгу украли. Когда я вспомнил о ней через год (до этого я забросил ее на верхнюю полку) ее там уже не было. Очень жаль. Потому что на книге не было названия. Не было автора. Простая черная с черепом книга. Я искал по тому, что запомнил. И не нашел. И не удивительно. Книги переиздаются, обложки меняются. Но та книга... я не знаю, толи мне тогда показалось, толи я был под впечатлением, но книга было пропитана "правильностью". Грубой, жестокой, но истинной. Очень многое я понял с тех пор. Очень многое открыл для себя. И во многом этом не моя заслуга. Хе, что я только не делал с собой на пике "изменчивости". Но одно я знал точно - креститься будет неправильно. Эта единственная истина, открывшаяся мне глядя на кровавую луну. Остальное мы вершили сами. Понимали, анализировали, переосмысливали, искали и находили. Нужна всего одна истина, чтоб все изменить. Поэтому не бойтесь. Не ломайтесь, когда вас будут ломать. Стойте и держитесь до конца.