Я с Наташкой согласна. К нему ничего нет. Нет ненависти, лет злобы. Легкое презрение, даже незаметное. Может здесь сыграли родственные чувства или то, что он был в чем-то нормальным, и с ним нормально можно было разговаривать. А может то, что мы это пережили. Стали выше этого. Пускй я не забываю обиду и не прощаю. Но я даю тому человеку жить и исправляться. Я отпускаю обиду «до поры». А потом, если надо будет. Но мне это не надо. Я и без этого прекрасно живу. Я не из тех, кто кроме слепой ненависти к обидчику ничего не испытывает. Поэтому, позлившись, выпускаю все в какую-нибудь мелочь, или запечатываю в предмет, или просто «откладываю энергию в архив» до поры, до времени. Такая моя особенность мне помогает жить. Так проще и полезнее. Для мага. Коим я и являюсь. В конце концов, одна из задач мага подчинить себя и свои инстинкты воле, а не отдаваться в руки слепой ненависти, которая к хорошему не приведет. Вот я это и делаю, с успехом.
Жалко, что всякое воздействие со стороны довольно таки быстро проходит. Нет, если мне это не нравиться, то это хорошо. Но если наоборот, то плохо. Вот, например: действие крови Баха прошло ужо на третий день. Причем проходило оно повышением температуры. А говорили; неделю, неделю! А хуй вам за обе щеки! Я универсален, и быстро восстанавливаюсь, очень быстро. Поэтому если одно свое действие постоянно поддерживать, то я быстро приду в норму. И тот, кто это сделал, может пожалеть об этом. Надо будет уу Баха либо больше крови скачать, либо вообще этого не делать, а то так даже не интересно.
19.04.2006 г.

Мне плевать на всех. Веришь, нет? Плевать. Мне просто обидно, что меня никто не помнит. Никто. Если обратиться, точнее не обратиться, а просто пройти мимо, они тебя даже не узнают. Не окликнут, не поздороваются, потому что не помнят.
Ни Пацифист, ни Барди, никто. Я ужо не говорю про остальных.
Вот кому я нужна? Матери? Она прекрасно проживет и без меня. Просто она привыкла ко мне, поэтому ей кажеться, что я нужна ей. Кто еще? Кэта? И ей я не нужна. Она мне не верит, не доверяет, не ценит, не любит. Вут? Хы, смэшно! Лестат? Он вспоминает о моем существовании только тогда, когда я напоминаю или больше некому поплакаться в жилетку. Святая? Нашла во мне поддержку и опору, неиспорченную, вечно сухую губку для нескончаемых слез «о жизни гуманной, о скользкой любви». Плачется мне, когда все остальные ужо отвернулись от нее, и им надоело ее нудотство и вечные жалобы. Кто еще? Скивальд? Ему то я вообще никогда не была нужна! Морфей? Так, для сгущения красок. Про других и говорить нечего.
Как все это мерзко и обидно. Этот мир мерзок, жесток, лжив. Этот мир не любит своих детищ, он их уничтожает. Питается ими. И мы сами в этом виноваты.
Никто не помнит. Никому не нужна. Все это только маски. Маски дружбы, преданности, маска, что ты им нужен. Ни хрена ты им не нужен! Они просто притворяются, делают вид. А на самом деле – все они лживы, эгоистичны, злобны и грубы. Ты им только дай повод, и они покажут тебе свои звериные зубы и жалкую, ничтожную душонку, за которой ничто не стоит. И они так же никому не нужны. А жаль. Многие из этих «ненужных» хорошие люди. Барди, Вут, Кэта, Лестат, Скивальд, Нэта… Этот список можно продолжать до бесконечности. Только в него все равно не войдут родные по крови. Не жаль.
5.04.2006 г.

Я лежала на диване и смотрела в окно. Смотрела на белое небо. Который раз, прочитав I номер «Инверсии бытия» убеждаюсь, что все вокруг лож и притворство. Надо мной нависла мрачная пелена, не в пример белому весеннему небу за окном. И я подумала о истинной тяжести души, о том, что все кончается. Умирает. Вот если бы умер я, немногим бы стало больно. Неприятно. Я всоминаю веселые лица готов, и мне становиться не по себе. Неужели они тоже притворяются? Наверно правильно сказала Юльча, что ударить себя пяткой в грудь и сказать: я гот, каждый может. Все они, скорее всего, не понимают полного масштаба мрачной готической культуры. Это мне весело, когда на меня находит что-то постороннее. Не мое. Да будь моя воля, я бы ужо давно бы поменял весь свой гардероб, комнату, жизнь. Но увы, увы… Все что я могу сейчас это смиренно ждать и надеяться на будущее.
Помню еще до выхода «инверсии» хотела выпустить свой журнал, под названием «могилка». Он бы был ежемесячным эссе на жизнь. Там я бы помещала все, все самое мрачное, жуткое, мерзкое и противное. А так же чистое, невинное, откровения разных существ.
Мне сейчас больно и печально. Я могу выразить это в стихах, а могу не выражать. Боль все равно останется.
4.04.2006 г.

Как они мне все надоели! Кто б знал! Эти... даже не знаю, как их назвать. Постоянно орут, спорят, чего-то доказывают, надоели! Я хочу тишины! Покоя, спокойствия. Я хочу к брату, сестре, к друзьям и близким по духу созданиям. Я хочу убежать, улететь, быть отсюда далеко! Отстаньте от меня! Отстаньте! Неужели вы не видите, что своими действиями убиваете меня?! Почему вы не хотите этого понять?! Отпустите меня! Я не хочу… я больше не хочу жить здесь, сейчас. Я не хочу!! С утра у меня было такое хорошее настроение, зачем к вечеру его было портить?! Я просила меня не бить. Но кто меня будет слушать? Кому я нужна? Всем плевать!! Я умру – они посмеются. Я буду свободен – они лишь сожмут кулаки, чтоб посильнее меня ими ударить. И так будет вечно. Не надо, не надо меня бить… Давайте все бить Иксину! Ей же все равно. Она никому не нужна! Давайте ее бить, это же так приятно. Давайте! Побьем ее. Давайте ее убьем, она все равно никому не нужна. Бейте Иксину. Она лишняя и ей пох… Ну же, сильнее ударишь – приятней будет. Да, вот только я не дам вам себя бить!
3.03.2006

Неужели любовь настолько сильное чувство, что может заставить, кого угодно, унижаться, мстить, бить и убивать? Неужели все это могла порадить я? Я, то создание, которое вечно в себе сомневается. Я, что считаю себя всесильной? Я, что думает, будто знает и может все? Создание, для которого нет ни чести, ни унижения? Неужели я могу породить любовь? То создание, которое ненавидит этот мир, себя и людей, живущих в нем. Которое бесконечно любит все и вся. Создание, которое радуется, осознавая свою ничтожность в этом бесконечном мире. Создание, которое считает себя единственной правильной истиной в этом мире безумства. Создание, чей разум заполнен похотью и развратом. И чистой невинностью. Неужели мне есть место жить? Зачем мне это? Зачем другим? Если посмотреть на людей вокруг, у всех есть какие-то цели, ценности. У меня нет ничего. Я настолько отличаюсь, не вписываюсь в общую картину бытия, что невольно рождается вопрос: почему? Почему я, а не кто-то другой? Почему меня выбрали две противоположные силы? И каждая тянет на себя. И каждая наровит задеть, бросить, пригреть и обласкать. И поэтому, теперь, я рвусь между моральными принципами одной и развратными желаниями другой. Я ломаю себя, каждый день борьбы с этим мерзким миром вновь ломает мое сознание. Опять вносит в него свои изменения. И каждый день я, уже не то, что было вчера. Сдерживать себя, не меняться я уже не могу, да и не хочу. Порой хочется поддаться своим похотливым желаниям. А в иных моментах хочется быть одной, маленькой, невинной, беззащитной девочкой, которой я так и не смогла, не успела, быть. И первое, что я сделаю, как только появиться возможность, останусь на кладбище. Ночевать. И подумаю над своим поведением. А может даже смогу умереть. Хватит сил и безрассудства. Хватит ненависти и любви. Хватит хладнокровия и желания выбраться. Но знаю… не хватит…
26.02.2006 г.

Это прекрасно. Когда ты понимаешь, что для Света ты умер окончательно, это радует. Нет, пожалуй «радует» будет слишком слабо сказано. Это приводит в неописуемый восторг, сравнить который можно только с экстазом. И даже круче. Лучше, прекраснее. Когда твоя душа одного цвета, это ощущение покоя. Свободы! Да, пускай одну свободу я получила случайно, это была свобода действий, бороться. Теперь у меня свобода души и мыслей. Свобода действий, другая свобода, других действий. Очищение от всего ложного, лицемерного. Теперь остается только правда Тьмы. Истинная красота и, правда, Свобода, и воля, без страха и рабства. И пускай все лицемерные, лживые умрут. А я буду жить… вечно!!
16.01.2006 г.

Мне надоело мое тело. Мое женское тело. Я бы с удовольствием поменялась с каким-нибудь парнем телами. Но, к сожалению, я не знаю, как это делается, да и какой сумасшедшей согласится на это?
Да, я сама создавала свое тело таким. Что теперь хочу его убить. Но приходиться дорожить тем, что сотворила, правда теперь придется прятать это тело за такими одеждами, из-под которых никто ничего не сможет увидеть или представить. Мое тело – мое проклятие. И мне придется с ним мириться. Но я не позволю разуму подчиниться телу. Разум и сознание будут властны над телом, и я смогу жить нормально.
Эх, на что я родилась в этом теле?
12.01.2006 г.

Привет, мой разум. Давненько я в тебя не заглядывала и не задумывалась над тем, зачем же ты мне нужен.
Ну, сейчас дело не в этом.
Недавно, для меня, произошло открытие. Я увидела и почувствовала. Я встретила Химика и Танатоса. Как я их увидела, я сразу почувствовала, с ними что-то не то, они не такие как все, как другие. Меня это очень заинтересовало, но объяснить я это не могла. Пока они мне сами не сказали. Вот действительно сказал Танатос: «Что близких по духу находишь там, где этого меньше всего ожидаешь».
Они мне стали близки, они стали моим кланом. Как Химик говорит: «сборище магов». Мы; я, Кэт и Хим, уже чувствуем друг друга. Остается совсем немного. Нас будет шестеро. Каждый из нас будет собой, мы будем равны, в независимости от того, сколько силы у каждого и кто сильней. Сейчас я начинаю усиленно тратить свою энергию, и пользоваться ей как мне вздумается. Конечно, я уже совершила ряд ошибок, но я их исправлю. Сразу же, как появится возможность. Во-первых; спасу Билайна, затем Ангела. А после буду действовать по обстоятельствам. Моя сила растет и становится разносторонней. Это хорошо. Думаю, что надо увидеться с этим мужиком. Правда, не знаю, как его вызвать.
Нет, что ни говори, Танатос мне нравиться. Что-то в нем есть такое. Ведь вначале, во сне, я стала его звать и уж потом Химика. Может это оттого, что Танатос уже был в моем сне?
Сейчас упорно восстанавливаю свою энергию, после прошлой ночи, со 2-го на 3-е. Потому что тогда я действительно совершила большую глупость. И получила первую в своей жизни отдачу, такой силы что «мама, не горюй». Меня колбасило по полной программе, каждое двидение – боль. Силы лишилась конкретно и, сказала себе, что настоко круто я больше не буду вампирить. Тем более у Аббадона, т.к. сама же поставила на него защиту…
Но Танатос… здесь что-то не то. Надо его увидеть и поговорить с ним. Да и вообще, на что я такая разная?!. Аж самой надоело. Такая противная, всем нравлюсь. Жуть. Ниужели нет того, кто бы мог относиться ко мне равнодушно (кроме Морфея)? Нет, Морфея, я – как парень, уважаю и стою на его стороне.
Я даже не знаю, как я отнощусь к Танатосу и Химику, к Гоше. Просто не понимаю. Мне приятно их общество, мне приятны мысли их. Нет, Гоша пока ничего такого не думал. Более эти мысли неприятны от Химика, не знаю почему. Да и вообще, подобные мысли, от кого бы они ни шли, они мне неприятны. Всему виной мое неудавщееся прошлое. А вообще, плевать на прошлое, разбить его последствия, да начать жить. Потому что теперь есть зачем, ради нас.
4.01.2006 г.

Мне понравился Мишин взгляд; вначале, когда только начинали бой, злобный, с ненавистью и презрением к врагу (мне). Тяжелый злобный взгляд из-под бровей. Запугивающий, что уже драться с ним не охота, а хочется убежать, и не видеть этого жестокого взгляда. Потом с ненавистью, но с уважением к противнику. Все так же злобно, вызывауще, но уже не так страшно. Затем уже не злоба, а заинтересованно, а к самому концу и с восхищением. Но так же вызывающе, маня и дразня.
Взгляд и перемены в нем описать трудно, их надо увидеть. К середине треньки его взгляд как будто что-то от меня ждал, как будто я должна что-то сделать. Вот называется говорящий взгляд. Через глаза мы общались лучше, чем посредством языка. Нам не надо было произносить слова, мимолетный взгляд и легкое движение руки и мы понимали друг друга и действовали вместе, как одно целое.
26.12.2005 г.

Они стояли у окна и разговаривали. Говорили они очень тихо, т.к. в квартире все уже давно спали. Они говорили так тихо, что постороннему человеку показалось бы, что они просто шевелят губами, не произнося ни звука.
Комната освещалась одной свечей, что горела в углу у окна.
Они разговаривали о жестокости и порочности этого мира. О насилии и грехе. Обо всем, что видели вокруг. Восхваляя в разговоре чистоту и невинность, красоту и теплое добро ко всему.
Изредка парень поправлял свои темные кудри, а потом вновь начинал наматывать прядь на палец. Она стояла, облокотившись о стену с покорно опушенными руками. Но они, не отрываясь, смотрели друг на друга, переводя взгляды с глаз на губы и обратно.
Свеча погасла, и в комнату проник лунный луч, осветив их бледные лица, придав им синеватый оттенок, словно это были лица погибших людей.
Разговор прервался. Он оглянулся на свечу, и она тоже посмотрела в ту сторону. Девушка подошла к нему, чтобы лучше разглядеть его глаза в новых условиях освящения. Он обернулся к ней. Они стояли почти вплотную друг к другу.
-Я люблю тебя…- слетело с ее губ.
Медленно он обнял ее и поцеловал. Они вместе опускались в греховность и порочность этого мира, позабыв о том, что они это так ненавидят и презирают…
21.12.5108

Она шла по улице давно знакомой дорогой, т.к. ходила по ней каждый вечер, с тех пор как переехала в город. Она шла в надежде увидеть закат, но, оглядев небо затянутое плотным слоем туч, подумала, что вряд ли у нее это сегодня получится. Но продолжала идти, не желая как-либо иначе провести время.
Вот она подошла к лестнице «Утеса» и поднялась по ним. Привычно и оттого быстро перелезла через перила и села на их мраморную поверхность, обращая свой взгляд на запад, туда, где должен быть закат.
На «Утесе» никого уже давно не было, и она могла спокойно размышлять вслух.
-Я одна,- твердила она, перебирая в голове все знакомые лица.– Одна… Я всегда буду одна,- тут она вспомнила, как ее брат отговаривает ее от самоубийства.- Да, он прав. Это не выход. По ту сторону я тоже буду одна. Ведь там никого нет, только пустота…
Она тяжело вздохнула и обратила свой взор на плотную пелену серых угрюмых туч.
-Боги и Дьяволы,- вдруг выкрикнула она,- если вы есть, заберите меня к себе!!
Внезапно поднялся ветер, растрепал ей волосы, и тучи начали расползаться. В глаза ей ударил яркий алый свет, и в воздухе она увидела прозрачные обнаженные фигуры. Они смеялись и манили ее к себе. Девушка протянула к ним свои руки и соскользнула с перил, но не упала, а полетела к этим прекрасным фигурам. Она поднялась к ним, а они стали кружить вокруг нее, смеясь и касаясь ее своими прозрачными руками. И, взяв ее за руки, они полетели к закату, скрывшись в его ярких лучах.
Утром дворник обнаружил на плитке под «Утесом» тело молоденькой девушки, можно даже сказать подростка. Ее волосы волнами лежали вокруг головы и плеч, а на лице была едва заметная улыбка, с которой обычно смотрят влюбленные на своего избранника.
«Теперь она не одна»,- подумал брат, глядя на лежащее в гробу тело сестры.
21.12.5108 г.

Меня переполняет энергия. И я не могу сидеть на месте – она побуждает меня двигаться. Возможно это из-за талисмана, данного мне Gogel, а может, и нет. Я не знаю. Ведь он не сказал, зачем он. Я должна сама догадаться, но пока я его не одела, я была нормальной, в покое. Теперь такое ощущение, что что-то меня заставляет двигаться. Я не могу усидеть на месте и пяти минут, меня что-то куда-то влечет! Это непонятное ощущение мне приятно. И, что самое главное, я чувствую свою энергию еще сильнее, чем прежде.
19.12.2005 г.

В последнее время занимаюсь всякой ерундой. Пытаюсь вытащить многих людей из того гадюшника, в котором они сейчас находятся. Зачем мне это? Сама не знаю. А остановиться не могу. Не могу наплевать на людей, которых хоть как-то ценю. Вот и сегодня возникла идея «спасти» Джерри. Зачем оно мне надо?! А я чуть было ни начала это делать! Но вовремя себя остановила. Да и вообще, его мысли меня раздражают, если не сказать, что в бешенство приводят. Я его в душе ненавижу. Но стараюсь, чтобы он этого не заметил. Ах, я бы с удовольствием выпила всю его кровь. Умертвила бы его. Но, увы.
Письмо от брата воскресило во мне почти умершую жизнь. И я узнала, что не я одна претерпела изменения за эту неделю. В субботу – воскресенье обязательно об этом с ним поговорю. Теперь мне страшно перед ним признаться. Ведь я почти его запугала до потери пульса. Теперь я понимаю, почему он меня немного побаивается. Но я должна ему все сказать. Ему и Кате. Больше не буду заботиться о других, только я и они; мои любимые, мио брат и сестра. Дайте мне силу, и я сделаю все, чтобы мы были вместе и никогда не расстались!
В конце концов, неужели я должна кому что-то? Нет, не должна. Поэтому я перестаю «спасать». Пусть сами выбираются, как я. Перестаю делать что-то себе в ущерб. И срываю все цепи. Даже свои. Надоело гнуться под их тяжестью. Пропади оно все пропадом! Всё надоело! Все надоели!! Если только я и брат с сестрой. Все! Остальные лишние! Что хотят, то пускай и делают. Я не стану им помогать, если меня не попросят, а попросят, я еще подумаю; «А стоит ли мне себя утруждать?».
9.12.2005 г.

Я боюсь вечности. И в тоже время желаю ее. Хочу жить вечно, но в тоже время хочу умереть, т.к. не вижу смысла жить. Поэтому бегу от жизни, но я хочу, чтобы со мной были мои любимые. Чтобы мы никогда не расставались. И забыли, что такое одиночество. Чтобы мы всегда были вместе. В вечности.
Сейчас я сижу, слушаю музыку и воплощаю свои мысли в рукопись, как вскоре буду делать со своими мечтами. А их рядом нет. Нет!! Меня это рвет на части. Моя душа там, с ними. Мое тело далеко. И в это тело заключен разум. Который с каждым часом убивает себя. Разрушает, и не хочет смириться с тем, что из него пытаются сделать послушного раба! Мне так больно, что эта боль становиться физической. У меня ломит все тело. Голова раскалывается на миллионы больных кусочков. А окружающие меня говорят: «ты должна». Я НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖНА!!! Почему меня не могут отпустить? Отпустить в вечность или обречь меня на физическую Смерть? Нет, им приятней то, что я умираю медленно, внутренне. Их это приводит в экстаз. Им приятно видеть мои страдания.
3.12.2005 г.

Я была маленькой девочкой. Веселой и жизнерадостной. Я всегда одевалась в белые платьица. Была неким Маленьким Ангелом со светлыми волосами и зелеными глазами. Там где я жила было все в прекрасном чистом свете. Я любила смотреть закаты и восходы. Я была воплощением всего чистого. Носителем истинной красоты и невинности. Дом мой был наполнен теплым светом. Но все вокруг было темное; черное или коричневое. И лишь я была всегда в белом, прекрасным белым Ангелом. По ночам я любила сидеть у камина с книгой в руках. Я не читала, мне было не интересно, что там написано. Я любили перелистывать страницы и разглядывать красивые буквы, написанные от руки. Я водила по строчкам пальчиком и слушала шелест желтых страниц в старой книге из нашей библиотеки. А чернила были яркими, как будто только ими написали.
Куда делось все это? Я не помню, как я очутилась здесь. Как из той маленькой девочки превратилась в то, чем сейчас являюсь. Как померкли мои глаза, и я начала носить все черное. Как резко переменился мир. Стал ужасен и страшен. А когда-то чистый солнечный свет стал обжигающим и слепящим. Как голубое небо невинности стало серым, порочащим. Как белые облака превратились в черные тучи. Как все, что я знала и любила, сделалось рассадником гнили и разврата. И как мне теперь вернуть светлое прошлое? А может и не надо? Тогда пускай я буду выше всего, что несет в себе гниль и чернь. Ведь есть еще в этом мире чистое; закат дня и рассветы, черная ночь, рассеченная светом белых звезд и луны. Красота мест «вечного пребывания». Их особый запах и энергетика. Все это дает мне новую красоту. Создает овую невинность. И я по-новому смотрю на мир. Смотрю через глаза Смерти, глазами вампира…
2.12.2005 г.

Что такое раскрепощение? Это освобождение от оков, которые вокруг тебя ставят другие; твои родители, учителя, знакомые, любые другие «взрослые». Ты к ним за жизнь настолько привыкаешь, что порой становится трудно их отличить от своих цепей. Но когда ты один. Тобой некому командовать, устанавливать свои законы и никто тебе помочь не может, ты начинаешь среди скопления этих бесконечных цепей находить те, которые создал сам, а остальные ты начинаешь рвать голыми руками. Грызть железо звеньев и ломать о них зубы и кости. Они от старости начинают рваться и ломаться. Ты становишься свободнее, раскрепощение. Поэтому раскрепощение это не оторванность от норм, а разрушение чужих цепей на твоих плечах. А когда ты разрушишь большую их часть, весь мир начинает преобразовываться. Уже не видно тех чудесных картин нарисованных тебе твоей матерью или иными родственниками. Ты начинаешь видеть мир своими глазами. Прозрев, ты начинаешь противостоять против, вновь старающихся накинуть на тебя цепи, людей. И только когда ты увидишь другой мир, ты станешь чувствовать себя по-другому, и это изменит тебя. И ты станешь собой; делай что хочешь, думай что хочешь. Это и будет твоим раскрепощением. А потом ты просто оторвешься от них. Сбежишь. Станешь другим организмом. Будешь один и почувствуешь то одиночество, которое заставляет нас искать других людей. Но тех, которые не станут накидывать на тебя ненужные цепи из глупых законов и предрассудков. Тогда ты станешь полностью раскрепощенным и свободным от других.
2.12.2005 г.

Я люблю темноту, которая создается горением одной или двух свечей в одном углу. Темнота и свет зрительно уменьшают комнату. И я как будто нахожу себя в этом беспредельном пространстве. Даже светлые, серые стены не кажутся такими страшными и отталкивающими. И я на мгновение оказываюсь в покое. И лишь музыка разделяет со мной эти сладостные мгновения чистоты и невинности моего сознания. Но с тем же мое тело и разум разрывает от возбуждения. И я хочу очутиться среди тех. С кем я бы хотел разделить эти мгновения. Я хотел бы, чтобы в это время рядом были Кэта и Лестат. Но, увы, это будет не скоро. А пока мое сознание отдыхает от общности постороннего мира смертных. А разум и тело, подчиняясь сознанию, воли души, смиренно сидят или лежат на месте. И глаза всматриваются в рисунки, которые возникают перед сознанием, в моем воображении. Картинки мгновенного счастья. Которое я испытываю в минуты темноты.
Свеча задрожала и описала ореол. Пламя играло с воздухом в какую-то интересную, увлекательную игру, которая понятна только ему. Но оно и тянуло к себе. И становилось символом хрупкой жизни. Которая под легким движением воздуха рвется на части и дрожит в ужасе Смерти. Но все так же светится и греет охладевшее в повседневной рутине сознание. И оно становится чище. Проясняются мысли. И приходят из хаотического состояния в упорядоченное движение. А точнее замирают на месте, наслаждаясь теплотой и игрой пламя свечи. Такого живого и такого хрупкого, что порой становится страшно, как бы его случайно не разрушить. Чтобы не исчез тот миг спокойствия и чистоты. Миг познания истинной красоты и счастья. Любви ко всему миру. Миг истинного наслаждения.
1.12.2005 г.

Его взгляд стал другим. Но он мне так же нравиться. Кажется, я его люблю. Я люблю и его и Кэту. Но я не могу сказать, что одинаково их люблю. Но так же не могу сказать, что люблю их по-разному; кого-то больше, кого-то меньше. Нет. Я люблю их не только как сестра брата и сестру. Но я люблю их так же как парня и девушку. И честно говоря, это меня немного разрывает. Я теряюсь в том, как себя вести, когда мы вместе, все втроем. Когда я наедине с кем-то из них, мне проще, я точно знаю, что не обделю вниманием другого. Но когда втроем!.. А им как сказать?! Ведь я не могу от них ничего скрывать. И не хочу. В следующую встречу я все скажу Кэте, а она, может, скажет Лестату, или не скажет. Он все равно догадается, или я сама скажу. Но как? Чтобы никого не обидеть. Да! Тяжело бисексуалам приходиться. Особенно если те, кого ты любишь твои брат и сестра. Поймут они или не поймут? Я точно знаю, что Катя поймет. Но Стас… Его мысли я пока не могу предугадать. Надеюсь, он меня не осудит слишком строго. И Катя тоже. Но пусть лучше знают. Чем я буду скрывать, и вводить их в заблуждение. Я должна. Ведь они мои брат и сестра. К тому же с любимыми надо быть открытыми во всем.
30.11.2005 г.

Я вижу их слезы, чувствую их боль. Но ничего не хочу с этим делать. Просто не могу, и не хочу. Мне больнее не меньше чем маме или Наташе, но я по-другому уже не могу. Здесь не могу. Пока не могу. Вчера, я не знаю сколько, я плакала. И слышал ли это кто. Но я рыдала так, если бы убили всех кого я знаю и люблю. И я бы и с радостью изменила все, но я не могу первой пойти на встречу, т.к. не было того, что я иду на встречу и, мне отвечают тем же. Нет. Не было и не будет. Вот и остается только плакать. Вот я и плачу. Но теперь этих слез меньше, но они тяжелее. Я ненавижу себя!! Я бы уже давно умерла, если бы не эти люди и не мои друзья. Они меня держат и мучают. Почему они не могут меня отпустить? Да, и я без них не смогу. Просто морально не смогу. Я привыкла слышать их голоса, чувствовать их дыхание и когда этого не будет, мне будет сложнее. Я тогда могу и не выдержать.
30.11.2005 г.

Красота ничего не значит. Она приходит и уходит. А гниль и чернь всегда есть. Всегда рядом. Да, мы презираем это. Но почему? Ведь мы сами это создаем. Красоту сложнее оживить, чем гниль. Мы жалуемся на других, не желая увидеть то, что мы сами это все создаем. Эту гниль, чернь. Красоту в наше время не все могут увидеть. А создать ее вообще единицы. Мы способны только убиваться, печалясь о потерянной когда-то невинности и красоты. Потому что вернуть это мы уже не в состоянии. А многие даже и не хотят пытаться. Они утопают в гнили и разврате своей души, что не замечают, как эта душа от них уходит. Они так же продолжают развращать себя и все вокруг покрывают гнилью. Потому что им просто наплевать на то, что чувствуют и видят другие, живые. Живые душой. Их становиться так мало, что порой кажется, что ты один во всем мире. Ты стараешься замкнуться в себе, чтобы никто не мог коснуться и разрушить ту красоту, что храниться у тебя в душе. Но как только ты увидешь человека, который так же прячет свою красоту в душе, ты можешь открыться перед ним, зная, что он ее не испортит. А в ответ поделится своей. Тогда твоя красота обретет еще больше силы, станет еще прекрасней. И гнили вокруг тебя станет меньше. Но пока это случится, может пройти ни одна вечность. Поэтому мы и одиноки. Потому что порой мы умираем раньше, чем находим второго такого же, как ты сам.
30.11.2005 г.